Вот одна:
— Вы весьма прозорливы, господин... Как изволите называть вас? — голос у Ульриха еще подрагивал, но и приобретал между тем характерную нахальную нотку, звучавшую у сего ваганта изрядно часто.
— Зовите меня Исмаил, — сказал бес и усмехнулся чему-то своему, неясному.
И вторая:
— Ого, вот это самомнение. Эд — это Эдик.
— Эд — это Эдвард...